Терракотовые пески - Страница 23

Она старалась не смотреть в его светящиеся иронией и любопытством глаза. Он опять втягивает ее в разговор на тему, которой лучше избегать. Нечестно с его стороны анализировать ее смутные мечты.

— А Джойоса была застенчива? — поспешила она сменить тему. — Если нет, то вашу бабушку удивит якобы произошедшая с ней перемена.

— Принцесса видела ее лишь два раза, тогда Джойоса была еще ребенком. Вам кажется ужасным, что молоденькую девушку выбрали в невесты для такого мужчины, как я?

— Я не знаю, что ответить на ваш вопрос, сеньор.

— Уверен, что знаете, сеньорита. — Он, не спуская глаз с Жанны, взял в руки лиловый цветок и смял его лепестки. — Разве вы не говорили, что вам понятна причина ее бегства? Думаете, она испугалась? Но чего? Моего характера… или моей страсти?

— Мне кажется, что вы бываете жестоким… по отношению к женщине, — отважилась Жанна.

— Себя вы тоже включаете в эту категорию?

Жанна задумчиво разглядывала лепестки раздавленного цветка. У Рауля всегда такой вид, будто он ожидает от других повиновения. Только общаясь с принцессой, он будет надевать бархатные перчатки. А вот Жанна уже не раз испытала силу его стальной хватки.

— Да, — кивнула она. — Себя тоже.

— Тогда как вы решились отдаться в мои руки?

— Может, мне еще придется об этом пожалеть.

— Уютный чайный магазинчик на побережье Англии должен компенсировать ваши страхи во время нашего общения, — проворчал он. — Я, конечно, не провидец, но думаю, что вам понравится жить в Эль-Амаре. Это будет для вас настолько внове — гулять по саду среди пальм, видеть оранжевую луну над песками, слышать, как утренний ветер призывает вас проснуться и прокатиться верхом… может быть, вместе со мной.

— Но я не умею ездить на лошади, — ахнула она.

— Я вас научу, — невозмутимо отозвался дон Рауль.

— Я не умею ничего из того, что ждут от Джойосы. Я даже не говорю по-испански…

— Не впадайте в панику.

Он быстро встал и подошел к Жанне, заставил ее подняться на ноги и взял ее за руку. Его близость, его темная сила, исходящая от него опасность встревожили бы кого угодно, а Жанна к тому же еще не забыла вкуса его губ, теплых и настойчивых. Он непредсказуем, а она — в его власти. Взрывная комбинация.

— Как я уже говорил вам, мать Джойосы — англичанка, и девица хорошо говорит по-английски. Со всем остальным справиться просто. Вы будете тренироваться в верховой езде ранним утром, а я научу вас немного говорить по-испански. Вам же не придется провести здесь год или больше. Как только принцесса поймет, что невеста отнюдь не влюблена и в будущем это будет не жена, а ком снега, вы освободитесь от меня, дорогая. Просто растаете, и все.

Растает… Жанна уже сейчас чувствовала, какую опасность таит это слово, потому что сознательно или бессознательно Рауль прижимал ее к себе, заломив ей руки за спину. Его смуглое красивое лицо оказалось так близко, что он должен был почувствовать ее прерывистое дыхание.

— У Джойосы глаза не такие огромные и выразительные, — пробормотал он, явно не собираясь отпускать свою пленницу. — Смотрите на меня в присутствии принцессы так, как сейчас, и она скоро поймет, что мои прикосновения не доставляют вам удовольствия.

— Я… мне не нравится, что меня вот так хватают и дрессируют, как ручного кролика. Дон Рауль, вы меня изувечите… Мне больно…

Его глаза смеялись.

— Я кажусь вам дьяволом? Вам не нравится, когда вас целуют?

— Не нравится, когда это делаете вы, — с отчаянием выдохнула она. — Для вас это всего лишь игра в кошки-мышки. Всю жизнь вы поступаете как вам заблагорассудится, меня же всю жизнь ограничивали в поступках и желаниях. Выпустив жертву из мышеловки, вы с любопытством наблюдаете за ее реакцией. Возможно, вы рассчитываете на то, что я отблагодарю вас, позволив… заняться со мной любовью?..

— Ваша благодарность простирается так далеко? — лукаво спросил он.

— Да я предпочту стать судомойкой! — взвизгнула Жанна.

Мучитель тут же сжал ее руку еще сильнее и притянул к себе. Ну все — жесткий поцелуй неизбежен… Но тут, к ее неописуемому облегчению, в дверях дома возник старательно прячущий глаза Хуссейн.

Рауль что-то приказал по-арабски, Хуссейн поклонился и ушел. Хозяин с явным сожалением заметил:

— На этот раз вам удалось избежать наказания за дерзость, юная леди. У меня деловое свидание. Вы предпочитаете остаться в саду или Хуссейн проводит вас в вашу комнату и вы немного отдохнете?

— Я лучше останусь здесь, — заявила Жанна, потирая ноющее запястье.

— Что, вам правда больно? — Рауль холодно улыбнулся. — Или вы пытаетесь стереть следы моего прикосновения?

Жанна наблюдала, как он входит в дом. И тут ей вдруг показалось, что двор странно затих, хотя по-прежнему журчала вода в фонтане, птицы продолжали распевать свои песни в ветвях фруктовых деревьев, в олеандрах жужжали пчелы.

Жанне стало холодно на солнцепеке. Она поежилась, отходя от стола, за которым только что обедала с доном Раулем. Девушка все машинально растирала запястье, хотя золотая цепочка больно впилась в кожу, оставила розовый след. Она приблизилась к арке, которая вела в другую часть сада, и пошла по тенистой миртовой аллее. Фонтан сиял на солнце, ветерок что-то нашептывал, с роз опадали лепестки. Жанна вздрогнула, когда в озерцо с лилиями прыгнула лягушка, похожая на крошечного дракона. Англичанка улыбнулась, вспомнив сказку о принце, который смог снять чары с девушки, превращенной в такое же существо.

Сад — укромное место, залитое солнцем и заполненное тенями, — заставил ее вспомнить старую сказку и подумать… о любви. Когда женщина любит мужчину, он становится в ее глазах совсем другим человеком. Он может быть хоть самим дьяволом, но любящие глаза видят в нет бога.